number = 0;

function showBigPic(pic_url, pic_title,w,h)
{
number++;
//pic_big = new Image();
//pic_big.src = pic_url;
pic_width = w; //pic_big.width;
pic_height = h; //pic_big.height;

var open_view = window.open('', 'newWindow_' + number,'width=' + pic_width + ',height=' + pic_height + ',resizable=yes,scrollbars=no,toolbar=no,menubar=no,location=no,status=yes,directories=no,copyhistory=no');
with (open_view.document)
{
write('’);
write(‘‘);
write(»);
write(»);
write(‘‘);
write(»); //'» width=’+pic_width+’ height=’+pic_height
}
}
// ]]>

«Всех
Господь обрезание терпит, и человеческая прегрешения
яко благ обрезует», – вот смысл нынешнего
церковного праздника. Обрезание было установлено
Богом и заповедано чрез Авраама всему избранному
народу еврейскому. Оно было знаком вступления в Завет
с Богом, печатью обещания быть в неизменном
послушании Ему с дней детства, быть Ему верным до
пролития крови; оно совершалось во образ отсечения
страстей плотских, обрезания жестокосердия самого
сердца, которое так гибельно было для Израиля и так
часто заставляло его отступать от Бога своего.

И вот Господь наш, будучи безгрешным, Сам терпит
обрезание, чтобы научить покоряться воле Божией требующих
обрезания сердец, очищения от множества грехов,
«закона Творец законная исполняет», чтобы
Своим примером показать, как никто не может прийти к Богу
помимо закона Господня. Когда явился Христос-истина,
исчезли тени и образы, не стало обрезания. Но не стало
лишь собственно тени, а то, что она собою отображала,
конечно, осталось, ибо пришел не нарушить Господь Свой
закон, а его исполнить (Мф. 5:17). Доселе чрез святое
Крещение, как и чрез обрезание, даем мы обет
«отречься сатаны и всех дел его»,
«сочетаться Христу», то есть вступить с Ним в
тесный, вечный союз, который и знаменуется кругообразным
хождением вокруг купели в день святого Крещения. Там
обрезывалась плоть, как печать завета, а здесь должно
«совлечься тела греховного плоти», то есть
всякого греха, который носили и к которому привыкли, как к
изветшавшей одежде…

Неужели Христовы мученики должны были запечатлевать кровию
завет верности своей Христу, а мы имеем право
торжествовать победу их лишь на пиру житейских
наслаждений, мы, ради которых проливается кровь Христа и
Его святых мучеников? Не должны ли мы быть мучениками,
если не кровью, то «произволением», как
святитель Василий, который в ничто вменял изгнание,
темницы, лишение имущества (если его у него можно
вообразить), пытки, самую смерть? Верность совести должны
мы, братие, также проявлять до готовности пострадать
«даже до крови», чтобы, подобно Василию,
«неработен душевный соблюсти сан», то есть
звание христианина соблюсти непорабощенным страстям мира
до мученичества, а не так, чтобы отпадать от Христа при
всяком натиске вражеских страстей на душу, как на войне
презренные изменники сдаются врагу при малейшей опасности
для их жизни. Ведь не в том только состоит обрезание
сердца, которое в Ветхом Завете соединялось с пролитием
крови, чтобы на исповеди представить устный перечень или
краткое неполное рукописание своих грехов и его разорвать
руками, а в том, чтобы вместо риз растерзать самое сердце
(Иоил. 2:13) сокрушением и печалью, пролить хотя бы слезы
вместо крови о своих постоянных отступлениях от Христа,
искупившего нас Своею кровию.

Потщимся же, братие, празднующие явление Бога во плоти,
чтобы превзошла наша преданность Христу преданность Богу
народа еврейского, состоявшую из внешних дел и слов
праведности книжников и фарисеев (хотя часто наша
праведность далека от праведности последних), потому что
если она не превзойдет ее и если мы не обережем от
страстей самое сердце, то мы не можем войти в Царство
Небесное (Мф. 5:20).