ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ.

Анна Приткова.

Петр Сергеевич возвращался в гостиницу победителем, он улыбался в усы, немного щурился и нечто бравурное мурлыкал про себя. В левой руке он нес огромный торт, подмышкой охапку роз, а в правой держал пушистого зайца, невероятных размеров. Еще издали он услышал веселый хохот Натки и подумал, что ему очень повезло с гувернанткой: за два года она сделала ребенка неузнаваемым. Натка стала живой, подвижной девочкой, научилась говорить, перестала плакать, жаловаться, выучила десятка три стихотворений и еще больше песен, но главное они нашли общий язык. Сколько он приложил усилий, одному только Богу известно, чтобы найти грамотного и доброго специалиста, который мог бы и научить, и потребовать, не обижая ребенка. Ну, а Васильевна — сама доброта.

Петр Сергеевич распахнул дверь. На ногах он все-таки устоял, но торт от неожиданности выронил, когда получил удар подушкой прямо в голову.

-Йек! — Взвизгнула Натка и спряталась за него. — Деданя! Правда не больно? — завопила она, выглядывая из-за спины. Сергеевич ничего не ответил и запустил зайцем в Людмилу Васильевну.

Та от страха перед содеянным и от предположения будущего схватилась за живот и присела, а заяц благополучно миновал ее, врезавшись в ноутбук, стоявший на столе. Тот вместе с зайцем пролетел метра два, недовольно коснулся пола, приказал долго жить и замер. Очевидно навсегда, успев на прощанье сказать: «Живите долго и счастливо». И в комнате воцарилась тишина, любимая всеми учителями мира.

-Та-ак, — грозно произнес Петр Сергеевич, глядя на внучку, — генеральскими подушками бросаетесь, и не подумали даже, что уставшему дедушке негде будет главу приклонить. — Внутренне он хохотал.

-Это вовсе и не подушка, — ответила радостно Натка, а самая настоящая атомная бомба, и ты дед своей головой, если подумать, спас всю Европу и канцлера Германии, от неминуемой гибели. В связи с этим выражаю тебе благодарность от всего немецкого народа, а орден завтра на дне рождения у деда Вовы выпрошу.

-Не вздумай!

-Не хочешь орден, попрошу звезду, все-таки, ты и наш народ отстоял в неравной борьбе, пожертвовав шоколадными ежиками, — Натка была счастлива: теперь Васильевна ничего не сможет изменить, так как компьютер сломан, и Европа будет свободной. Виват! Деду!

-А это кто? — дед кивнул в сторону агрессора.

-Не узнаешь? Да она же вылитая Алабама, даже нос такой подозрительный.

-Извините, — еле пискнул смущенный президент Соединенных Штатов, — мне пора, — и направился к выходу.

-Даже чаю не попьете?! — сострил дед, глядя на испорченный торт.

-С ежичками! — добавила Натка.

-Благодарю, я тороплюсь. — Промямлил президент и юркнул в распахнутую дверь.

Когда Васильевна ушла, Петр Сергеевич закрыл дверь, и принялся собирать детали от компьютера, и только тогда он обнаружил, что разбил и Наткин телефон.

-Н-нда, проговорил он, устало. — И чего вы поссорились?

-Дед, мы не ссорились вовсе, это игра такая в страны и континенты. Географическая, понимаешь? Мы с Людмилой Васильевной изучали страны и континенты, очень даже мирно и весело. Тут она предложила мне стать канцлером Германии, и я согласилась, так как страна, хоть и маленькая, но в ней «Мерседесы» делают. А у Васильевны «Мерседес», значит, можно будет продавать ей запчасти, и жить безбедно. Она взяла себе Америку, и поначалу вела себя нормально: в гости прилетала ко мне, чай мы с ней пили. Потом притянула из интернета какую-то карту, и начала в Польше устанавливать свои ракеты. Я хотела тоже в Польше поставить ракеты, но она не разрешила, сказала что по какому-то договору, не то Варшавскому, не то еще по какому-то, мне нельзя занимать Польшу.

Я не стала протестовать.

Она воспользовалось моим молчанием, и поставила свои ракеты в Литве.

Только тогда я поняла, что она готовится к войне. А у меня хоть шаром покати: ни армии, ни флота, ни стратегического вооружения, одни «Мерседесы». Захватит она мою Германию и будет шиковать на моих машинах. Обидно мне стало. Говорит о мире и сотрудничестве, а в действительности ракеты против меня устанавливает.

Я ей намекнула из Евангелия, мол, так поступать нехорошо, говорю:

«18 … неужели и вы так непонятливы? Неужели не разумеете, что ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его?

19 Потому что не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, [чем] очищается всякая пища.

20 … исходящее из человека оскверняет человека.

21 Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства,

22 кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, —

23 все это зло извнутрь исходит и оскверняет человека.

(От Марка 7:18-23)».

А она сделала вид, что не поняла.

Тут я принялась думать, как бы ее обхитрить.

И вот, когда Алабама пошла писать, я навела курсор на ее установки, и правой мышкой все взорвала, даже у нее в стране кое-что уничтожила. Приходит Алабама из туалета, а у нее страны горят, города горят без единого выстрела с моей стороны.

-Ты что наделала? — спрашивает она меня строго?

-А что? Это я? Да это же патриоты Родину мать свою защищают от захватчиков! И Ваши молодцы плохо ухаживают за стратегическими ракетами, вот они взрываются, время от времени.

Она, конечно, рассвирепела и помчалась жаловаться в ООН. А я тем временем у нее весь флот взорвала и стала солнышко делать, чтобы размяться немного.

ООН и Евросоюз на меня покричали, а потом сказали, что эта Польша сама хороша, не надо было чужие ракеты на своей земле устанавливать. Васильевна обиделась и решила Тимошенко на них спустить, а та не спустилась, так как ей самой было до себя, я ей молодую гвардию напомнила.

Тогда Людмила Васильевна приказала мне отвечать, что такое «ухо». А я забыла детали, помню только определение: ухо — это орган слуха. И все. Но сдаваться не хочу. Делаю солнышко и говорю, торопливо так: «ухо — это орган слуха, орган слуха — это ухо».

Васильевна не выдержала такого ответа, схватила твою подушку и кинула в меня, когда я делала солнышко: «краткость — сестра таланта, но мачеха гонорара», — проговорила она весело. Попала в попу, и я упала на ковер. А она раструбила на весь мир, что в результате атомной бомбардировки Германия пала и полностью уничтожена, и принялась бомбить мою страну на компьютере.

Тогда я встала и как брошу в нее подушкой. Она поймала и в меня — бах.

Тут ты пришел, разрушил ее милитаристские происки, и война закончилась.

-Гм. И что же такое милитаризм. Ты хоть знаешь?

-Знаю. Мне Васильевна говорила.

МИЛИТАРИЗМ (от лат. militaris — военный), система политических, экономических и идеологических средств, используемых правящими кругами той или иной страны с целью наращивания военной мощи государства. Милитаризму свойственна гонка вооружений, рост военных бюджетов, наращивание военного присутствия за рубежом, сколачивание агрессивных военно-политических блоков, усиление влияния военно-промышленного комплекса в экономике страны и ее внешней и внутренней политике.

-А нельзя ли жить вам мирно, в любви и согласии? — спросил, улыбаясь, дед.

-Мы и так целый день жили мирно, в Лавру ездили, в космос летали, ужин готовили, а под конец немного расслабились. Кстати, ты есть будешь, мы тут стол накрыли по случаю моего дня рождения? — Натка потянула деда за руку в соседнюю комнату.

В маленькой тесной столовой был накрыт алой скатертью стол, на котором горело шесть больших свечей на подсвечнике, стоял нетронутый точно такой же торт, какой принес он, но чуть поменьше, и, словно белые голуби замерли приборы, а в центре возвышался букет белых роз.

-Видишь, какие розы мне подарила Васильевна?

-Они действительно прекрасны! — Задумчиво произнес Петр Сергеевич и посмотрел на свой измятый букет.

-Ничего, твой тоже хороший, — Натка перехватила его взгляд, — только он немного военный.

-Вот видишь, сколько доброго можно сделать за один день, если жить мирно?

-Вижу, но мы и не деремся с Васильевной, это же игра, как ты не понимаешь.

-А не кажется ли тебе, что вы вместе с Васильевной много уделяете внимания сражениям? Я понимаю, нужно уметь защищать себя, свой народ, свою страну, но, если делать это постоянно, то вполне вероятно, что разрушишь храм своей души. И Господь покинет его.

-Не покинет.

-Здесь я с тобой полностью не согласен. Вспомни любимого Богом царя Давида, которому Бог не позволил даже храм построить внешний, и все потому только, что царь много воевал и пролил очень много человеческой крови. У нас теперь много хвалятся тем, что построили новую церковь, отремонтировали старую, подали милостыню, то есть вменяют себе эту жертву в заслугу, и почему-то никто и ни разу не сказал: как милостив по отношению ко мне Бог, Он даже от меня такого и сякого принял пожертвование, хотя от от царя Давида не принял.

Вот ты обидела Васильевну, взорвала ее игрушки. И она сбежала от нас, потому что ей плохо с тобой.

Так и Господь посмотрит, посмотрит на твои войны. И уйдет из твоей души.

-Не уйдет, — Натка поправила несуществующие очки, — от тебя же не ушел, хотя ты и воевал много. А сбежала она из-за тебя, так как испугалась, что ты ее прогонишь. Я даже слышала, как она сказала про себя: «Конец. Доигрались». И еще кое что добавила неприличное.

-Почему ты так уверенна? Разве Господь остался с нами? Он показал нам, что существует, что живой, и, как хорошо с Ним, и все. А теперь нам надо сделать так, чтобы Он был с нами всегда.

-Тогда, как ты вот это объяснишь? — Натка потерла переносицу и без запинки произнесла:

«18 И приблизившись Иисус сказал им: дана Мне всякая власть на небе и на земле.

19 Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа,

20 уча их соблюдать всё, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь.

(От Матфея 28:18-20)».

-Но ты обрати внимание на то, что впереди стоят слова «соблюдать всё, что Я повелел вам;», а повелел: «Да любите друг друга».

-Ой, дед, мы и так любим друг друга.

-Да? Тогда звони, пусть приезжает, будем ужинать.

-Сам звони, это не я зайцем запустила в компьютер. На чем мы теперь играть будем?

-С зайчиком поиграйте. Посмотри, какой он добрый и красивый.

-Да? Компьютер — игра тихая, интеллектуальная, а если с твоим зайцем играть, то этим добрым и красивым мы разнесем всю гостиницу. Впрочем, он был уже с дефектом, во время игры посвистывал, не то кулер, не то киллер у него полетел. Короче, покупай новый компьютер, и зайцев впредь в своих не бросай.